Глава 2.

Никто не подсказал Диане, что нужно было перевязать грудь сразу после рождения или принимать какие-то средства. Она очнулась от того, что грудь сильно распирало от прибывшего молока. Она начала вспоминать, что она слышала о том, что делают матери, когда отнимают ребёнка от груди. У неё была температура, хотелось пить, но она боялась, что её состояние будет ещё хуже. На самом деле ей нужна была помощь врача, ведь роды она приняла сама себе, нужен был осмотр врача. Но она боялась, что её обвинять в убийстве ребёнка.

Начало. Предыдущая глава

Она провалялась в квартире более недели без медицинской помощи. К счастью или к несчастью, Господь смилостивился над ней и все обошлось без последствий. По крайней мере, сейчас. Она вернулась к Серёже очень исхудавшая, измученная, но живая. Ещё недели две она приходила в себя, немного беспокоили боли в низу живота, но и они прошли со временем. Сергей Иванович не стал спрашивать сам, где ребёнок, но Диана сказала сама — она умерла. Дочка действительно умерла для них, найти её было практически невозможно. Но женщина увидела, что Сергей, отвернувшись, вроде бы как вздохнул с сожалением. Или ей показалось…

Постепенно жизнь возвращалась к Диане, она приобрела прежнюю фигуру, снова занялась собой. Всю свою любовь к потерянной дочери она отдавала Диме. Она занималась с ним перед школой, ходила с ним на футбол, читала на ночь книги и защищала от хулиганов. Мальчик пошёл в первый класс и домашние задания они делали вместе. Ходила на родительские собрания и вместе делали задания по труду и для урока рисования, учили стихи и писали сочинения. Но постепенно она стала замечать, что мальчик рос и старался отстранится от неё.

— Наверное, переходной возраст начался. Хочет выглядеть самостоятельным, — подумала она. С Сергеем отношения наладились, он даже решил её нагружать немного работой по бухгалтерии — подключил ей компьютер и попросил вспомнить, чему она училась в институте. Он хотел, чтобы она проверяла бухгалтерию дома. Диана не зря хорошо училась да и 2 месяца работы под присмотром главного бухгалтера вспомнились. Сидела она над документами долго, но разобралась сама. И нашла ошибки. С тех пор он приносил документы регулярно. А ей перечислял небольшой гонорар, который она откладывала, сама не зная, зачем.

С родителями после того, как они её не приняли, она практически перестала общаться. Сказала — Серёжа не хочет. И ещё ей часто снился один и тот же сон — она ищет свою дочку. Вот шли вместе, держала её за руку, отвернулась и нету дочки. Бегает, ищет, всех спрашивает, но никто не видел, куда девочка подевалась. Лица дочери не видела никогда, просто знала во сне, что этот ребёнок — её дочь. Диана просыпалась вся в слезах, понимала, что это сон, но потом долго не могла уснуть.

Отношения с Сергеем были прежними, ровными, без эмоций. Диана считала, что он пожалел её тогда, когда она сообщила ему о смерти дочки. Может, она себя так утешала, может, так и было. Он не спешил проявлять эмоции, хотя она так старалась. Он любил получать ласку, но на свою ласку скупился.

Тем временем Дима подрастал, у него появилась своя компания, друзья, и он стал стесняться, когда тётя Диана подходила при всех к нему. Его отношение к ней стало более прохладным. Но женщина не хотела этого видеть, она по-прежнему считала мальчика своим приёмным сыном, старалась побаловать его вкусненьким, сделать ему приятное.

В  девятом классе её вызвала к себе директор школы. Оказывается, в школе был осенний бал и Дмитрий принёс туда спиртное и угостил мальчиков. В итоге бал был сорван и Дмитрию грозила тройка по поведению за четверть. А ведь он шёл на золотую медаль. То, что именно он принёс спиртное, директору доложили. Выяснились и некоторые нелицеприятные факты со стороны поведения — его повышенная агрессивность, он ставил себя выше остальных учеников и прочее.

Естественно, Диана дома устроила ему скандал, на что он очень хладнокровно ей заявил:

— А кто ты мне такая, что тут расшумелась? Папина сожительница? Так недолго тебе осталось — папа моложе уже нашёл. Ты тут никто и нечего строить из себя мамочку. Своего ребёнка нет — так и не лезь ко мне со своим воспитанием. Твоё место на кухне, пока не прогнали. Там и сиди.

После этого он собрался и ушёл гулять с ребятами. А она так и осталась сидеть на кресле, раздумывая над словами подростка. А ведь он прав. Кто она ему? У него есть и отец и мама. Правда, мама вышла замуж и родила второго ребёнка. Сергей, которого она считала мужем, в последнее время стал к ней относится как-то прохладней, хотя он и не отличался особой теплотой отношений. Кто она? Любовница? Приживалка? Домработница? Кто??? Дима, которого она вырастила, в которого сложила столько сил, столько тепла и материнских чувств, показал ей своё отношение к ней.

Уже стемнело, а она все сидела и думала обо всем. Муж Сергей снова задерживался, Дима гулял с ребятами. Она встала и пошла на кухню, приготовила на автомате ужин. Пришёл Дмитрий, она молча положила перед ним еду. Он поел, оставил грязные тарелки на столе как обычно. Пока она мыла их, пришёл Сергей. Сказал, что кушать не хочет, принёс ей снова работу. Она ничего не ответила.

С утра, как все разошлись, она достала чемодан и сумку, с которыми ездила пару раз отдыхать на курорт, плотно уложила необходимые вещи на зиму, сняла украшения, которые были на ней, оставив на память одно колечко, самое первое, которое ей подарил Сергей. Хорошо, что у неё были те небольшие деньги, которые он ей платил за работу.

Написала ему письмо, что уходит от него, ничего от него не хочет и видеть его не хочет. Вызвала такси и уехала на станцию, взяла билет на одну остановку и приехала туда, куда приезжала 10 лет назад. Вышла на платформе, прошла на станцию, подошла к справочной и спросила у пожилой женщины:

— Вы не знаете, где здесь можно снять жильё?

Та хотела возмутиться, что здесь такими справками не занимаются, но, взглянув на женщину, осеклась на полуслове, набрала чей-то телефон и сказала в трубку:

— Афанасьевна, приди на станцию. Тут женщину нужно на постой взять.

Так Диана оказалась квартиранткой у пожилой женщины Афанасьевны. Она надеялась, что когда-то найдёт следы своей дочки.

А Майя росла очень подвижной девочкой. Она успевала и отцу помочь дома и с подружками поиграть и уроки выучить на «отлично». Мальчишкам спуску не давала — пусть бы кто дёрнул её за густую русую косу! Прямо на уроке могла встать и врезать учебником обидчику по голове. Отца даже в школу вызывали. Ну он так и сказал — пусть не задирают, тем более, девочку. Не научили родители уважать девочек, так пусть и не возмущаются.

Хотя дома он Майе высказывал, чтобы рукам не очень волю давала. Но сам в душе радовался, что вся в него. Он и не вспоминал, что приёмная она. Роднее не бывает. И когда она обнимала его за шею, когда он забирал её из школы на новой машине и целовала в щёку, он чувствовал себя самым счастливым отцом на свете.

Валере повезло ещё с друзьями. Они помогли ему оформить военную пенсию, которую он и так заслужил, но попробуй её вырви у функционеров, пойди докажи, что был он военным врачом, а не тыловым, хотя в документах было обратное. Но…удалось доказать. Теперь у него были и выплаты и пенсия и работа. Дом построил он просторный, теперь Лена не убежала бы от него. Хотя теперь он её бы и не принял назад. Самое своё сложное время он прожил сам со своей Майей. Она полностью избавила его от его депрессии. То зубы первые, то краснуха, то ветрянка, то заноза, то палец сломала, то первый класс, то подралась с мальчиками.

Но росла девочка красавицей писаной. Валера только вздыхал, думая о том, что будет, когда она заневестится.

Продолжение