Глава 4 

С опекунским советом все решилось, проблем не было. Там две комнаты числилось в доме, здесь две комнаты, права ребёнка не ущемляются. Сделку провели, все деньги Тома получила сполна, никаких «левых» или «правых» расчётов.

Хотел тут хозяин показать меньшую сумму, чтобы налога платить меньше – не пошла на это. Хоть и уговаривали, что это не опасно.

Начало. Предыдущая глава 

Хотя она была очень внушаемая всю свою жизнь, но тут проявила твердость. Раз уговаривают, сразу отгородилась стеной. Ей просто было нельзя рассчитывать, что кто-то решит за неё. Она одна осталась. И сын был доволен, хотя Тамара знала, что впереди её ждёт война. Так или иначе, в начале августа она переезжала.

Ремонт и все остальное решила делать после заселения, да у неё и мебели было мало. Холодильник свой хозяин квартиры оставил, как и один из диванов, который ей пригодился на первых порах. И вот привезла машина мебель, грузчики подняли разобранный шкаф на этаж, а она дверь свою открыть не может. Ключ не входит в скважину.

Тома растерялась совсем, что делать в такой ситуации? Потом дала команду носить все и складывать на кухне и в прихожей, а грузчика, который занимался разборкой мебели, попросила за отдельную плату, конечно, разобрать её замок, отвёртки же у него были. Тот согласился, платили же.

Быстро выкрутил болты и шурупы, почистил от спичек, которые были засунуты во внутрь, собрал назад. Бабки Елизаветы нигде не было видно. Видно затаилась и ждала, как новая соседка будет мучиться с переездом и возмущаться. Но такое безобразие просто так Тома оставлять не собиралась.

Как только мебель была расставлена, она оставила сына в комнате, а сама побежала в строительный магазин, она видела, что тот находился совсем рядом. Купила силиконовый герметик, пригодится. Вернулась домой, бабка ходила и бурчала, что намусорили на кухне, натоптали.

— Так вы сами так хотели, значит, нравится вам такое.

— Что это я хотела?

Тут Тома зашла в комнату, собрала обломки спичек и высыпала на стол бабке.

— Это кто сделал? Неужели Заур?

— Я тут не причем, может и Заур. Он ведь иноверец, — бабушка смотрела на Тому мутными глазами, но ведь недавно же глаза были ясными и женщина это хорошо помнила, ведь она тогда ещё удивилась.

— Хорошо, хотите воевать, значит, будем воевать. Идти мне больше некуда, была бы одна, где-то бы и снимала. Но у меня сын и я буду за него бороться. Поняли? Но ведь лучше  мир, он лучше во всех отношениях.

— А ты хотела получить такую жилплощадь за копейки просто так? Нет, всё имеет свою цену. Здесь такая цена – я, — вдруг ответила бабушка, улыбаясь.

— Ну, цена, конечно, тут кусается, — согласилась Тома и зашла к себе, чтобы заняться своими вещами. Полы и окна она уже вымыла заранее, приготовила комнаты к заселению. Затем, поразмыслив, вынесла свой стол, который привезла с собой, на кухню и установила с другой стороны плиты.

Посуда у неё была кое какая, ещё мама отдала в приданное, так сказать. Надеялись же, что будет свой дом и всё такое. Провозилась до вечера. Завтра воскресенье, успеет навести порядок везде. Сын активно помогал маме. Как она будет его оставлять одного с бабкой? С утра вышла к кухне, поставила чайник на свой стол, посмотреть, чем зажечь плиту.

Когда дома, зачем использовать электролиту в комнате? Это вчера они разогрели магазинную еду в микроволновке. Сейчас она помоет посуду, отнесет в комнату.

Но стол как-то подозрительно зашатался. Она поставила чайник на плиту и потрогала стол ногой. Так и есть, бабка что-то ему сделала, и ножка шаталась. Тогда Тома решительно вернулась в свою комнату за грязной посудой и положила её на стол бабушки. Та тут же выскочила из дверей, так как наблюдала за соседкой.

На крик старухи Тома ответила, что у её стола проблема с ножкой и она будет пользоваться бабушкиным, пока не сложит деньги на новый стол. После этого начала мыть посуду и складывать на бабушкин стол. Та замолчала, поражаясь Томиной наглости. А та перемыла посуду, перетёрла её и спокойно отнесла в свою комнату.

Затем вернулась и протёрла бабушкин стол. Чайник уже закипел и Тамара предложила:

— А давайте чайку! У меня есть торт, замечательный, специально для этого купила. Ведь сегодня первый день на новом месте. Несите свою чашку с блюдцем.

Не дослушав ответа, она поспешила в комнату, достала из холодильника коробку с тортом, на неё сверху положила две чашки с блюдцами, ложечки, нож и попросила сына вынести два стула.

Бабушки на кухне не было, но, они и сели за её стол, Тома решила подогреть чайник, чтобы заварить свежего чая, как тут из носика чайника начала идти пена. Но Тома заварила этой водой чай в своей чашке, отрезала кусок торта и оставила на столе. Остальное забрала назад, в свою комнату.

Чайник ополоснула и поставила кипятиться по новой. Протирая стол, задумалась, что трудно с этой бабушкой будет. Главное, она в своём уме, просто такой характер. Почему она выживает всех соседей? Неужели одной легче?

Позавтракали с сыном, пошла мыть чашки и блюдца, на столе стояло вымытая чайная пара, в которой она заваривала бабушке чай. Тома на всякий случай помыла её ещё раз и отнесла домой. А сейчас она будет мыть сантехнику. Просто вымоет все хлоркой. Одела старый халат взяла кучу химии, которую приготовила, облачилась в перчатки и вперёд.

Начала с туалета, намазала унитаз, начала мыть стены, дверь была открытая, но в неё постучали. Тамара выглянула, у двери стоял мужчина, смуглый, с бородой. Возраст 45-55 лет, не поймешь. Она поняла, что это и есть Заур и он хотел в туалет.

Показала, что ещё минуту, быстро смыла воду в унитазе, он уже сверкал, как новый и вышла. Тот сделал свои дела, спустил воду и, выходя, сказал – баба – шайтан, правду говорю. Осторожно.

Причем сказал это на нормальном русском языке. Тома улыбнулась и пока туалет проветривался, пошла мыть ванную комнату. Понимала, что до вечера бабка может запачкать все, но стены, краны не сможет загадить так быстро. В душ она будет брать с собой коврик, ванной пользоваться не будет. Два часа хватило на то, чтобы санузел засверкал.

Затем вернулась в туалет, домыла его. Ну, может на месяц хватит? Сейчас на электроплите варила бульон для супа, а она занялась кухней. Тут работы не на один день. Стены были покрыты слоем жира, которые, кажется, никто и не счищал. Это на следующий выходной. Она только вымыла плиту, при этом переставила кастрюлю на газовую плиту.

Чистила овощи и резала их на столе бабки. А что, её сломала, так пусть терпит. Наконец та не выдержала, вышла что-то готовить. Но с бабушкой нужно было что-то делать. Её нужно было помыть. Немедленно. Но и оставлять суп на плите она не могла.

— Почему вы всех выгоняете отсюда? – Тома первой нарушила молчание.

Старуха промолчала, потом ответила, глядя прямо в глаза женщине:

— Потому что этот дом принадлежал моей семье. Мою бабушку застрелили прямо здесь, на первом этаже, потому что она не стала пускать озверевшую толпу к детям. Мама с сестрой успели выпрыгнуть с окна, там была одноэтажная деревянная пристройка и их спрятала няня. Брата, ему было 14, застрелили также. Он держал дверь, когда бабушка вылезала в окно.

Им удалось вернуться сюда, как жильцам, но с другой фамилией, уже после войны. И это мой дом. Я выжила всех отсюда, по крайней мере со второго этажа. Остался этот, который не знает языка, но ничего, он не в счет. Уйдёшь и ты.

— Тут вы, бабушка Елизавета, не правы. Не уйду, ибо некуда. Я уже объяснила – вдова я, нас и так обманули с жильём, муж от этого и умер. Я на жалость не давлю, вижу – вами движет только ненависть. Просто пытаюсь объяснить, что коса на камень нашла.

Она смотрела бабушке в глаза, прямо горящие огнём злости. Но вот как они были недавно мутными? И тут что-то в лице у бабки дрогнуло, она взглянула на женщину, стоящую перед ней, с каким-то интересом. А потом задала неожиданный вопрос:

— Ты свою родню помнишь? Как твою прабабушку звали?

— Мммм, не помню. Ой, кажется, мама писала в поминальных бумажках бабушек — Лидию и Евдокию. Я могу позвонить и спросить.

— Интересно получается. Но позвони и спроси, может и фамилию она знает, хотя вряд ли.

— А у меня встречно предложение, принесите полотенце и чистое бельё, я вас сейчас вымою. Ванная чистая. Нельзя же себя так запускать.

— Не побрезгуешь? Ладно, довари свой суп и пойдем.

ПРодолжение