Начало

Арсений только что проснулся и лежал, не открывая глаз. Открывать их и не хотелось. Сильная головная боль, казалось, усиливалась от любого его движения, даже шевеления пальцами ног. Кстати, о ногах, они затекли от того, что он лежал долго в одном положении. Он открыл глаза. Утренние ноябрьские сумраки проникали через небольшое окошко в потолке, практически ничего не освещая.

Окно и так было наполовину скрыто асфальтом. Гришка нашёл вход в подвал и эту комнату, по стене которой проходила труба с горячей и холодной водой, от чего в помещении не было так холодно. Они здесь живут середины лета. Да, проблема с гигиеной стояла остро, особенно, когда похолодало. До сентября они ещё умывались под краном в соседнем доме.

А потом похолодало, Арсений махнул на всё это рукой. Да какая разница, какой у него вид? А когда выпить, то и вообще на всё плевать. Главное, есть зиму перезимовать, есть крыша над головой, целых двенадцать этажей. Воду для питья можно было набрать с наружи, где был кран для дворника. Проникали они в помещение через соседнее окошко.

Гриша с Димоном ещё спали, причем сейчас они спали тихо, а ночью храпели и ворочались так, что не давали спать Арсению. Он даже пару раз шуганул кого-то кулаком, чтобы спал потише. Надо было вставать, во рту пересохло, те двое, скорее всего, за ночь выпили всю заготовленную с вечера воду. Вот ни разу ни один ни другой не побеспокоились на счет воды.

Господи, голова раскалывается. Это всё та водка, которую Димон приволок откуда-то. Денег на покупку нормальной, магазинной, не было, да и в магазин бы их никто не пустил в таком и виде и с таким запахом. Не всегда успевали вылезть из окна, когда прижмёт. А тут привалило – почти полная литровая бутылка спиртного.

Хорошо, Арсений не стал её пить, после первого стаканчика она ему как-то не пошла. Ну никак. Правда, наверное, стаканчика хватило, чтобы сейчас так жутко болела голова. Он встал, пошатываясь, подошёл к бутылкам – так и есть, сотоварищи выпили все. Он вышел в коридор, где было окно – проход и выполз на улицу.

Облегчившись, попив с крана воды, снова вернулся в их каморку. Димон и Гришка так и лежали, не шевелясь и не меняя позы. Он толкнул ногой Димона, чтобы разбудить его, но кажется, его уже никто разбудить не смог…Арсений кинулся к Гришке – та же картина. Так вот почему они храпели так ночью. Арсений присел на ящик, служивший стулом.

Вот что делать в этой ситуации? Сообщить в полицию? А оно им нужно? И чем это обойдётся для него лично? Им уже не поможешь, а ему нужно отсюда делать ноги. Не станет же он жить рядом с трупами. И уходить было некуда, только что он выходил на улицу – подморозило с ночи.

Он собрал все свои пожитки, какие у него остались с прошлой жизни. Даже сам не знал, зачем он хранил все это, не позволяя никому прикоснуться к дорогим ему вещам. Забрал куртку Григория, она ему уже была не нужна. Куртка была вполне приличная, теплая. Шапка у него была своя. Вот с обувью было совсем плохо – на его сорок четвертый найти что-то нормальное было не реально.

Выполз через окно, встал напротив их окна, попросил ребят не обижаться, не может он их предать земле, привязал видавшую виды сумку к тележке, которую кто-то выбросил ещё весной в мусорный контейнер и побрёл вниз по улице. Прикинул, что сейчас около девяти часов, основной народ уже прошёл – кто в школу, кто на работу.

Мелкий дождь со снегом бил прямо в лицо, поношенные летние кроссовки немного скользили по асфальту. Внизу он видел несколько голубятен, может быть, удастся найти какое-то пристанище там хоть на пару дней, пока он найдет что-то лучше. Там есть и канализационный люк, на днях он проходил мимо и заметил, что из него шёл пар. Значит, там может быть тепло.

Никаких чувств, просто дума о том, где найти зимнее убежище. Неожиданно рядом остановилась машина. Красивая, блестящая. Вышел водитель и Арсений машинально шарахнулся в сторону, чтобы дать ему дорогу.

— Садись в машину, — эти слова заставили Арсения вздрогнуть. Ну все, конец ему, никто так просто его в машину не посадил бы.

— Нет, не сяду, — неожиданно твердо ответил водителю машины.

— Почему? – удивился тот.

— Ты машину изнутри будешь сутки отмывать, я ведь бомж, неужели запах не почувствовал. А у тебя сидения светлые.

— А, ты об этом? Тогда иди в сторону заправки, я подъеду на другой машине, — и странный водитель показал в противоположную сторону, где была конечная остановка нескольких автобусов и стояла заправка. Там Арсений пару раз подрабатывал, выносил коробки пустые и складывал в разные мусорные контейнера возле домов. За это получал стаканчик ароматного кофе и бургер.

Сейчас он спорить с водителем не стал, молча развернулся и пошёл вверх. Голова раскалывалась, в глазах было темно от боли. Хорошо, ветер дул в спину теперь, а не в лицо. Зачем он туда шёл? Может, нужно было сбежать? Бросить тележку с сумкой и между домами? Это был бы вариант, но не сейчас, когда в подвале остались лежать сотоварищи.

Через триста метров возле него остановились жигули баклажанного цвета. И оттуда вышел тот же водитель.

— Ну что, в такую машину сядешь?

— Да. Что вам нужно от меня?

— Всё со временем. А сейчас я готов выполнить два твоих желания. Любых.

— А почему не три?

— Не понял?

— Да обычно исполняют три желания, а вы два.

— Нет, обычно одно, но я предлагаю два.

Арсений посмотрел на водителя, думая о том, что это или галлюцинация от головной боли или так просто выглядит его смерть. Водитель был одет в черную куртку, доходящую почти до колен, тонкую. Лицо не выражало никаких эмоций.

— У меня очень болит голова. Может есть таблетка от головной боли? – сказал он равнодушно.

— Это сейчас.

Водитель открыл бардачок, достал пластиковый стаканчик, плеснул из бутылки, лежавшей на переднем сидении, воды, и протянул Арсению стаканчик, в который кинул какую-то таблетку. Откуда тот её достал, Арсений не заметил. Он взял стаканчик – а, какая разница, — и выпил. Боль прошла практически мгновенно.

— Тогда второе желание – помыться.

— Не понял?

— Хочу помыться, умирать хочу чистым.

— Почему умирать? Сейчас отвезу тебя на место, там ты сможешь принять ванную. Твоя фамилия – Апраксин?

— Нет, я Аппаксин по паспорту, тут вы ошиблись. Так я пойду?

— Ну да, сейчас Аппаксин, я знаю. А второе желание? Таблетка от головной боли это не желание.

— Ладно, тогда второе желание – пусть мои вещи будут со мной до моего конца.

— Странное желание, очень странное. Многие просят миллион долларов, яхту, другие ценности, а ты этот скарб, который и так твой.

Водитель достал какой-то мешок, отвязал от тележки и сунул туда сумку с барахлом, сложил все в багажник и спросил:

— Арсений Аппаксин, теперь можем ехать?

— А помыться?

— Так едем мыться.

За всю дорогу ни водитель машины, ни Арсений не проронили ни слова.  Быстро выехали на объездную, потом проехали несколько километров, потом свернули на съезд и поехали мимо больших частных домов. Подъехали к одному из них, ворота автоматически открылись, Жигули въехали во двор. Потом подошёл мужчина, видно из охраны.

Он открыл дверцу и помог выйти пассажиру, поморщившись от запаха. Водитель что-то шепнул ему и тот попросил следовать за ним.

Хоть Арсений и думал, что его сейчас засунут в какую-то клетку, но отвели в небольшой дом, если сравнивать с основным. Это была настоящая баня плюс душевая и ванная.

— Не обманул, хоть помоюсь перед смертью, — подумал он. Слышал он рассказы, как богатые устраивают себе охоту на людей, думал, что и он теперь стал такой игрушкой. Сначала он помылся в душе, потом отмокал в ванной, потом напарился в баньке. Когда вышел в прихожую, его одежды не было. На кресле были сложены полотенца, бельё и спортивный костюм.

В таком костюме он когда-то ходил, в той жизни. В той, где была жена, бизнес, квартира. Рядом стояли кроссовки. Новые. Перед зеркалом, которое стояло в углу, лежала расческа. Он посмотрел в зеркало – он не брился почти два года, волосы как-то обрезал сам, сейчас они были ниже плеч. Мда, ну и видок у него. Зачесал их назад.

На столике стоял заварной чайник, две чашки, кусковой сахар. Постучали в дверь и тут же зашёл водитель.

— Ну что, первое желание выполнено, Арсений Апраксин? Кстати, это твоя родовая фамилия. Давай чайку выпьем и поговорим.